День в истории. К 121 годовщине со дня рождения С.А. Лавочкина
11 сентября исполнился 121 год со дня рождения выдающегося конструктора авиационной и ракетной техники Семёна Алексеевича Лавочкина – дважды Героя Социалистического Труда, четырежды лауреата Государственной премии СССР, 1945-1960 гг. – главного, затем генерального конструктора – ответственного руководителя завода №301 МАП (в настоящее время АО «НПО Лавочкина»).
С 1960 года наше предприятие гордо носит имя Семёна Алексеевича Лавочкина – высококлассного специалиста и талантливого руководителя. Под руководством Семёна Алексеевича Лавочкина достигнуты впечатляющие результаты в области создания авиационной и ракетной техники: созданы прославленные винтомоторные и реактивные истребители «Ла», первая в мире межконтинентальная сверхзвуковая крылатая ракета «Буря», первые отечественные зенитные управляемые ракеты В-300 для системы ПВО Москвы С-25, зенитный комплекс ПВО «Даль». Были разработаны и построены более тридцати типов самолётов, из которых десять выпускались серийно, и более двадцати типов беспилотных летательных аппаратов. Многие из этих образцов имели приоритетное значение для обороноспособности страны.
Сохранившиеся до наших дней публикации Семёна Алексеевича и тех, кому посчастливилось работать с ним, как нельзя лучше характеризуют его как личность
«Где бы я ни был, что бы я ни делал, я всегда думал о самолете, – писал С.А. Лавочкин. – Не о том, который уже летает, а о том, которого еще нет, который еще должен быть. Иногда сидишь, смотришь спектакль и вдруг ловишь себя на мысли о самолете. Спектакль отодвинулся куда-то далеко, и перед глазами снова самолет…
Я еще не знаю, каким он будет. Смутно пока вырисовываются отдельные детали. Я думаю. Иной человек мог бы сказать: довольно странное занятие – с утра до вечера мерить шагами свой кабинет. Да занятие ли это? Но каждый работает по-своему. Так, шагая, я передумываю и уточняю свою идею. Это труд. Это утомительный напряженный труд.
И когда наконец мне становится ясным, какой должна быть эта новая машина, я зову к себе моих товарищей по работе. «Вот что я придумал, – говорю я им, – как вам это нравится?» Они слушают внимательно, что-то записывают, чертят. Начинается обсуждение. Иногда мне кажется, что им слишком нравится моя идея, и я не могу сдержаться.
– Критикуйте же, черт возьми! – кричу я им.
Они входят в азарт, и в кабинете поднимается такой шум, что посетители, сидящие в приемной, могут подумать, что тут собрались заклятые враги. Но всем нам дорого наше общее дело, поэтому мы все так горячимся и выходим из себя. Обсуждение кончается. Мы довольны. Теперь, по крайней мере, каждому из нас ясно, в чем он прав и в чем не прав. Теперь можно начинать.
И вот на чертежах появляется первая линия. Десятки людей работают над будущим самолетом. Моя стройная машина как бы распадается на отдельные части: мотор, винтовая группа, вооружение, – над каждой частью работают специалисты. И все торопятся – скорее, скорей!
«Работали мы дружно, - рассказывал В.П. Глушко (советский ученый, конструктор и основоположник отечественного жидкостного ракетного двигателестроения), - я с глубочайшим уважением вспоминаю нашу совместную работу. Обстановка всегда была какой-то деловой. С Лавочкиным было приятно работать и в трудные минуты, и в хорошие. Запомнилась мне эта работа еще и потому, что его фирма была первой, с которой связалось наше КБ, когда ВВС поставили вопрос о применении наших двигателей на конкретных конструкциях. В этом деле тогда возникало много трудностей. Для Семена Алексеевича их понимание, равно как и готовность отказать немедленную поддержку, очень характерны. Таким он и запомнился мне – человеком большой души»
Л.А. Закс (заместитель С.А. Лавочкина): «У Семена Алексеевича был такой порядок. Он приходил на завод примерно в половине девятого. Иногда доезжал на машине до канала, отпускал машину и шел пешком. Может быть, врачи рекомендовали прогулку, возможно, и самому хотелось просто спокойно пройтись, подумать…Первое, что он делал, - обходил «свои владения». Он очень любил нашу территорию и многое сделал, чтобы она стала похожа на сад. Было посажено много цветов, яблонь и других деревьев. Некоторые пытались использовать эти минуты, чтобы решить с генеральным какой-то вопрос. Семен Алексеевич шел к себе в кабинет и тут же – к проектантам, в зал или комнату рядом с кабинетом. Там на большом столе ведущего конструктора Ильи Николаевича Федорова в окружении десятка конструкторов обсуждалась компоновка новой машины».
Из воспоминаний Героя Советского Союза, заслуженного летчика-испытателя И.Е. Федорова:
«Почему я долго работал с Семеном Алексеевичем? Еще с поршневых самолетов я обнаружил в этом человеке титаническую силу знаний и стремлений, острую, меткую мысль, доброе отношение к людям, его преданность Родине. На каждом его самолете было что-то новое, я был полностью поглощен всем этим».
Конструкторская школа, созданная С.А. Лавочкиным, стала фундаментом всей последующей деятельности предприятия на долгие годы, и сегодня вызывает заслуженное уважение во всем мире. Память о выдающемся конструкторе и незаурядном человеке вот уже долгие годы живет больше чем в названии предприятия, она живет в памяти нескольких поколений «лавочкинцев».